Поэзия Александр Габриэль Весна как жизнь Факультет Не веруй в злато, сказочный Кощей, и не забудь в сво¸м азарте рьяном про факультет ненужнейших вещей, в котором ты работаешь деканом. <...> Там старый велик, тихий плеск весла; от дедушки — смесь русского да идиш. <...> И связь врем¸н не рв¸тся ни на миг согласно философскому догмату. <...> Вот груда: со стишками черновик и порванный конспект по сопромату. <...> Связка мулине (зачем?) и писем, памятных до дрожи, рисунки сына (явно не Моне) и аттестат (на инглише, его же). <...> От вздоха, от тоски не откажись: в любом пути есть время для антрактов. <...> Ведь что такое прожитая жизнь, коль не набор бесценных артефактов? <...> От памяти почти навеселе, вернись к себе, туда, где сопроматов и писем нет. <...> Лишь кофе на столе, где рядом — Чехов, Кафка и Довлатов, где в том углу, в котором гуще темь, где воздух вязкой грустью изрубцован — в нехитрой черной рамке пять на семь на стенке фотография отцова. <...> Помнишь Союз Советских собранных в сплав республик? <...> Что ты так, юность наша, страшно смещаешь фокус, что ты нас рв¸шь на части, соль растворяешь в ранках, сделав возможным счастье в полутюремных рамках? <...> Библией был и Торой в тесной тоске балконов голос любви, в которой нет никаких законов. <...> Даже на входе в Лету сердце, как в марте крокус, рв¸тся и рв¸тся к свету. <...> Ты стояла в коротком оранжевом платьице близ пузатой цистерны с названием «Квас». <...> Разнош¸рстные ¸мкости, банки да баночки были хрупким мерилом безликой толпе, что ползла к продавщице, Кондратьевой Анночке, кою взял бы в натурщицы Рубенс П.П. <...> Солнце с неба швыряло слепящие дротики, ртутный столбик зашкаливал в адовый плюс, и казалось: подвержен квасной патриотике весь великий, могучий Советский Союз. <...> Сыновья там стояли, и деды, и дочери с терпеливыми ликами юных мадонн. <...> И пускал шаловливые зайчики в очередь в чутких пальцах твоих серебристый бидон. <...> А вот это — запомнилось, тихий омут болотный на всплески дробя. <...> И теперь, в настоящем — сложившемся, чековом — голос <...>